Ну и избалованный народ пошел нынче в Нереале я вам скажу. Ужас что творится! Чуть ли не ставки делают, кто же следующей жертвой исследования окажется. Ну, догадайтесь с трех попыток! Угадали? Нееее, фигушки и не догадаетесь даже! А будет это...Хуррик! Ладно, это типа присказка была, а теперь сказка начинается.
Жил да был в одном густом лесу один полуэльф, звали его Хурриком. Любил свой лес Хуррик, думал никогда его не покинет, так и будет тут тусоваться. Бывало сядет себе под елочку, гитару из-за спины достанет и как запоет...А пел он, надо сказать, очень даже ничего, даже вполне прилично. Ну вот значит, запоет, а тут вся живность лесная на звуки его голоса сбегается. Деревья к нему свои ветви склоняют, а тигры, словно котята малые, у ног его ластятся. Вы спрашиваете откуда в лесу тигры? Не знаю, это вы у Хуррика спрашивайте. Но они там были и жили. Услыхали однажды его пение тайные агенты Саурона, те, что по свету рыскали, всякие пакости утраивали. Услыхали, рты от удивления разинули...хорошо поет однако! И побежали Саурону ябедничать. Услыхал это известие Саурон, задумался: «У всех при дворах свои менестрели имеются, у кого даже два, у кого каппелы целые. Надо и себе завести, что я хуже других?!» И повелел он агентам Хуррика изловить и доставить его перед ясны очи свои. Побежали агенты, полетели, поскакали... А Хуррик и беды не чует, ходит между сосенок, да песни свои попевает. И вот, одной ночью безлунной, схватили его агенты, рот сразу кляпом заткнули. Дрался, надо сказать, Хуррик как лев, или нет, как тигр, а толку...Агентов девять, и все в полном боевом обмундировании, а у Хуррика одна гитара в руках. Ну он гитарой помахался конечно, но не равны силы были. Скрутили его, связали и к Саурону доставили. Саурон от радости ручонки потирает, веселится вообщем. «Спой нам, Хуррик, не стыдись!» — говорит. «Не слыхать тебе песен моих, Саурон!» — молвит менестрель. И плюнул в Саурона, а еще ветром дунул...обиделся вообщем. Осерчал Саурон, ногами затопал, стукнул...головой об стенку. От удара этого рухнула стена, на Комчатке случилось землятресение, Японию накрыло гигантской волной, в Китае вспыхнула атипичная пневмония, сработала сигнализация на машине дяди Вани, а в колхозе «Светлый путь» была начисто снесена крыша местной свинофермы! Заорал Саурон страшным голосом: «В темницу его! В темницу!!!» Уволокли Хуррика агенты, бросили в каземат какой-то. Голодом его морят и пить не дают, да дважды в день прибегают спрашивать «петь, вроде как, будешь?» Молчит Хуррик, ничего им не отвечает. Похудел так, что ребра без стетоскопа пересчитать можно. Ладно, думает Саурон, моим не будешь, так и никому не достанешься. И повелел бросить он Хуррика в море глубокое, чтоб погиб он там в расцвете лет. Сказано — сделано, бросили беднягу в море. Побарахтался Хуррик немного для приличия, да силы не те, остались силы в подземельях сауроновых. Побарахтался да и на дно пошел. А жить-то как охота! Такой талант пропадает для общества! Чувствует Хуррик, что не один он уже на дне морском. Обернулся и видит, стоят уже двое, дожидаются. Старуха костлявая с косой, да еще тип какое-то, темной наружности, с клыками навыпуск, с окучником наперевес. Показал им кукиш Хуррик, силы последние собрал, да как запоет: «В море синем, в море южном, рыбка, рыбка - не простая, исполняет все желанья, вот такая золотая! Ой, лёли-лёли...» (песня эта потом, говорят. бешеным успехом пользоваться стала). Видит, плывет к нему рыбка, корыто какое-то за собой волочет. Подплыла к нему рыбка, спросила: «Чего тебе надобно, Хуррик? Только говори быстрее, а то мне еще корыто на 79 страницу переть, а я и так из графика выпадаю!». Заплакал Хуррик, запричитал...Поведал рыбке всю свою историю. Рыбка может его и слушала, а может и нет, но хвостом взмахнула, пробурчала себе под нос что-то невнятное, типа «скорики-ёрики-сим-салагрим» и была такова вместе с корытом. Удивился Хуррик, поднял глаза к верху, туда, где небо должно быть и подумал: «Вот и все! Считайте, что я утоп». И вдруг, о чудо! Дышать ему стало на удивление легко. Понять не может друид, что же с ним рыбка соорудила... Стал себя со всех сторон ощупывать. Нащупал таки...жабры. Разозлился было по началу, а потом рукой махнул. «Был же я полуэльф-полубард, буду теперь получудо-полуюдо-полурыба, амфибия вообщем!» От радости такой забарахтал Хуррик ножками и поплыл куда глаза глядят. Плыл он, плыл, заплыл в какую-то речку неведомую. голову периодически из воды высовывает и по сторонам оглядывается. а ничего себе местность, очень даже приличная, да и народу что-то не видать. Очень даже можно тут место для поселения организовать. Плывет дальше и заплыл в какой-то туннель. А речка давно ручейком стала. Осмотрелся Хуррик, а это оказывается пещерка, довольно уютненькая. Посреди пещерки дерево возвышается. залез на него Хуррик и решил вздремнуть. Устал он очень за последние дни, когда спал в последний раз даже и не помнит! Свернулся калачиком на большой ветке и заснул. Долго ли спал Хуррик или нет, я не в курсе, а он не сообщил сей факт общественности. но проснувшись, решил он на разведку сходить, узнать, куда же его занесло таки. Слез себе потихоньку с дерева и давай по пещерке бродить, во все уголки зашныривать, проверять вообщем. В ходе своей тщательной разведки была найдена им дверь. Дверь как дверь, ничего особенного. Начал Хуррик дверь потихоньку открывать. Как открыл наполовину, тут-то его по лбу и огрели чем-то. Последнее, что видел Хуррик был какой-то мужичок. В голове друида промелькнула мысль: «Опять враги! Нет! Живым не дамся!» и здесь он потерял сознание. Очнулся Хуррик от резкого запаха нашатыря, бившего ему в нос. Поворчал Хуррик, головой помотал, руками помахал, кажись очнулся. Видит, перед ним мужичок стоит, который его давеча огрел чем-то, стоит улыбается, ложку к груди прижимает. «Поздравляю!», говорит мужичок, «У нас сегодня для вас спец. предложение! Первый заплывший получает суперприз! Быть тебе Богом!» и шабарк его ложкой в знак посвящения и уважения. Разозлился было Хуррик. «Это чтож, думает, получается, за последнее время как меня только не помучали, и за что мне все это?» Подумал так и в обморок падать отказался что-то. Падать отказался, а присмотрелся получше к мужичку. А ничего такой мужичок, не страшный, на эльфа похож. А может эльф и есть, кто его разберет. Хуррик ведь в своем лесу окромя тигров и прочей живности никого не видел, что поделать...провинция. Протягивает ему руку эльф, пошли мол со мной, помогать мне будешь, правой рукой сделаю. Обрадовался Хуррик, что жив остался, что Богом заделался и что эльфа настоящего увидал. Вот и стал с тех пор в Нереале обитаться, обжился, обустроился. Тигров наделал, чтоб о доме родном напоминали. С тиграми теми и тусовался, не любил полуэльф шумные компании. А у эльфа того, что ни день, куча народу отирается. Кто поет, кто пьет, кто кует, кто орет. дурдом полнейший! Но иногда выходил Хуррик в народ, плащом замотается, как паранжой, одни глаза только блестят, чтоб народ внешностью своей не смущать, сядет тихонько в уголок и слушает. Иногда брал в руки гитару и пел свои грустные песни, которых насочинял на досуге превеликое множество. А когда надоедал ему весь этот бедлам, уходил Хуррик в безвременье. Что это и где находится никто не знает, а Хуррик молчит как партизан, боится видать, чтоб и туда всяких существ не понабежало. А то не будет менестрелю спокойного уголка на земле где он сможет вспоминать все свои похождения, сочинять свои грустные песни, любоваться на луну.
Вот такая вот страшная и грустная история. Хотите подробностей? Значит это не ко мне, а к Хуррику (если найдете его в темных переходах Нереала). Увидите-привет передавайте обязательно!